Вчера, 22 сентября 2015 года, профессор Колумбийского университета, социолог Саския Сассен рассказала о том, что значит быть гражданином. Авторы блога Московской биеннале историк Илья Будрайтскис, теоретик культуры Марина Симакова и
Илья Будрайтскис: «В своей вчерашней лекции о глобальном городе, через который проходит новая граница между мирами, и незавершенном проекте гражданства, который постоянно обретает свое продолжение через массовые движения снизу, Саския Сассен подчеркнуто обошла вниманием российский контекст. Конечно, было бы глупо ставить ей это в вину — напротив, генерализующий подход Сассен должен провоцировать ее московских слушателей на параллели и выводы, источником которых должен быть наш собственный опыт. Или, говоря точнее, наша российская неопределенность с самим понятием «гражданина».
Саския Сассен в начале лекции напомнила о ключевом внутреннем противоречии обществ либеральной демократии — между формальным равенством в правах и фактической пропастью неравенства. Сценой для этой драмы неравенства служит современный город, структура которого постоянно меняется благодаря колоссальной разрушительной работе спекулятивного рынка. Новые владельцы вступают в свои права, становятся видимыми и подавляют внешним могуществом обычного городского жителя. В то же время миллионы проигравших, выселенных из своих домов, лишившихся своего места в урбанистическом пространстве, становятся невидимыми. Их перестают замечать не только другие горожане — они выпадают из репрезентативной логики либеральной демократии, фактически переставая быть полноценными гражданами.
В сегодняшней России лоялистский мейнстрим определяет гражданство как данность, как статичную принадлежность, за которой следуют обязанности — подчиняться, не шуметь, выполнять все новые распоряжения власти. Извечный локальный оппонент этой позиции, либеральный дискурс противопоставляет испуганному гражданину активного, знающего законы, требующего соблюдения формальных прав, характерных для стран либеральной демократии. Однако Россия, возможно, в еще большей степени, чем Запад, является страной фактического неравенства и несправедливого распределения колоссальных национальных богатств. Проявление динамичного гражданства, обретаемого в публичной речи «глобальной улицы», о которой говорила вчера Сассен, возможно только через переосмысление устойчивой российской модели противопоставления гражданина, выполняющего предписания, и гражданина, знающего свои права. Отвлекаясь от формы гражданства, мы должны поставить гораздо более важный вопрос — о его содержании».
Марина Симакова: «Один из ключевых вопросов лекции может сначала показаться несколько необычным: кому сегодня принадлежит земля. Постфордизм и сопутствующая ему информационная лихорадка, связанная как с производством, так и с потреблением все большего количества информации и технологий, смещает этот вопрос на периферию нашего внимания. Однако Сассен показывает, что земельный вопрос в эпоху развитого глобального капитализма далек от своего окончательного разрешения: именно там, в области земельных капиталовложений, сегодня сконцентрированы основные интересы глобального бизнеса, королевских династий Персидского залива и финансовых институтов. Объем и скорость, с которой осуществляется покупка земли, где бы та ни находилась — в Англии, Польше или Анголе — неуклонно растет. Таким образом, сейчас мы имеем возможность наблюдать очередной исторический раунд накопления капитала. Соответствующее распределение привилегий и колоссальных возможностей, в котором не участвует подавляющее большинство мирового населения, не дает забыть ни о колониальной политике, ни о множественных процессах экспроприации крестьянских земель. Но в российском контексте, который Сассен умышленно обошла стороной, самым ярким и свежим примером накопления капитала является приватизация. И здесь любопытно следующее. Цифры, которые демонстрировала Сассен во время своего выступления, свидетельствуют о том, что Россия активно участвует в процессах скупки земли. Вырисовывается следующая картина: применительно к России, национальный и глобальный процессы накопления капитала на средства производства и землю соответственно происходят фактически друг за другом, последовательно, при этом можно предположить, что участники этих процессов (т.е. обладатели текущих и будущих привелегий) одни и те же. Этот факт позволяет увидеть, что проблема «глобального капитала» в российском изводе далеко не исчерпывается оппортунистическим поведением транснациональных корпораций. Она имеет не только локальный характер, но и локального, хорошо знакомого субъекта».
Андрей Шенталь: «Хоть мы и живем в один из худших периодов в истории либеральной демократии, наши города выглядят все лучше и лучше. Примерно с такого парадокса Саския Сассен начала свою лекцию о том, как граждане исключаются из городской политики, исчезают из поля зрения и лишаются права голоса. Московская ситуация, которую Сассен намеренно не стала комментировать, усложняет это положение. Трансформация Москвы в последние годы, которая в частности сделала возможным проведение биеннале в павильоне ВДНХ, отражает амбивалентность российской политической системы как таковой, где сохраняется тесная переплетенность крупного капитала с государственной властью, а «прогрессивная» законодательная система идет нога в ногу с коррупцией. Но вместе с тем она говорит и о Западе, где за энтузиазмом вокруг идеи «креативного города» последовало разочарование.
После двух десятилетий правления Лужкова Москва вдруг в считанные месяцы стала напоминать полноценный «западный» мегаполис со всеми необходимыми атрибутами: парками, велодорожками, выставочными залами и вездесущими кафе. Однако в отличие от Лондона, Берлина, Нью-Йорка и других городов, где главную роль играет финансовый сектор, которому открывает путь креативный класс, «джентрификацией по-русски» движет государственная монополия на городскую политику. Выселение граждан, разорение малого бизнеса, уничтожение естественной городской среды, происходит здесь прежде всего «сверху» и преследует как политические (усмирение среднего класса), так и чисто экономические цели, где прибыль извлекается на основе распилов и откатов. Так, выгоду от создания городского комфорта получают строительные компании, приближенные к городской администрации.
На идеологическом уровне эту двойственность российской системы воплощает собой грандиозный проект создания парка Зарядье на месте снесенной модернисткой гостиницы «Россия». Этот символ государственности и империализма, где все субъекты российской империи будут представлены различными видами российской флоры, говорит языком «креативного города», а исполняет его известное архитектурное бюро Diller Scofidio + Renfro, известное своей работой с разными выставочными пространствами. Поэтому, когда Сассен говорит о том, что язык описания городской политики и гражданского общества устарел (в частности, популярный термин «джентрификация» более не описывает современные городские процессы), критический взгляд на российский контекст может подорвать не только связь меду гражданской свободой и джентрификацией, но даже связь между джентрификацией, урбанистикой и свободным рынком».
