Эйял и Инес Вайцман представили две перезентации про сопротивление системе в Восточной Европе и на Ближнем Востоке, посвященные диссидентам и активистам. Андрей Шенталь прокомментировал их выступление.
Во второй половине девяностых философ Катрин Малабу предложила оригинальную концепцию для описания онтологии современности. Отходя от позиций своего учителя Жака Деррида и его понятия прото-письма, которое описывало ситуацию всеобщей текстуализации и самостирания, ставшего актуальным, начиная с 1960-х годов, Малабу пишет о пластичности — обоюдной способности не только давать чему-то форму, но и принимать ее. Эту идею Малабу заимствует из философии Гегеля, а также гистологии и нейронауки, где термин описывает способность тканей восстанавливаться после поражения. Однако, по мнению философа, пластичность может быть не только «хорошей», как в случае пост-травматического восстановления и переструктурирования мозга (когда уцелевшее полушарие мозга берет на себя функцию утраченной части), но и деструктивной. Деструктивная пластичность, подобно взрыву, одномоментно уничтожает индивида, превращая его в совершенно другого человека. Именно так, по ее мнению, приходит старость, которая более не является поступательным процессом.
Понимание архитектуры теоретиком Эйялем Вайцманом поразительным образом повторяет онтологический проект Малабу, хотя он напрямую и не ссылается на ее идеи. В своей лекции Вайцман указал, что архитектура, вопреки традиционным представлениям, не является статичной, она эластична, ей присущ динамизм, для чего он использует метафору «вискозности». Что интересно Вайцман, не просто утверждает, что интерьер перестраивается, меняя навигацию его обителей или же то, как смещение геополитических границ трансформирует способы оккупации пространства в городе, что в определенной мере соотносится с «хорошей» пластичностью, по Малабу. Самое поразительное в его тезисе — это то, что взорванные здания — а исследованию документации взрывов занимается основанный им проект Судебной архитектуры — являются радикальным продолжением их трансформации. Бетонная пыль, измельченный пластик и даже остатки людей превращают здание в архитектурное облако. Строительство и разрушение не противопоставляются друг другу, но, наоборот, образуют континуум, как два способа придания формы пространству. Уничтожение конструкции в этом смысле можно назвать деструктивной, взрывной пластичностью, которая продолжает свою жизнь на любительских снимках и роликах из YouTube.
